Есть такая профессия – Родину защищать. 28 мая страна отметила День пограничника
Служба пограничника опасна, но почетна. Что может быть важнее защиты границ Родины? Особенно трудна была эта служба в первые годы после окончания Великой Отечественной войны. Алексей Игнатьевич Щёголев в 1946 году стоял на страже границ советского государства. В ряды Красной армии Алексей Игнатьевич был призван в 1943 году. 250 дней он провел на передовой. Кавалер боевых орденов – Отечественной войны первой степени, Красной Звезды и ордена Славы третьей степени.
– Несмотря на то, что мне пришлось немало воевать на фронте, после войны я пятьдесят месяцев, почти четыре года и два месяца, служил на государственной границе СССР, – рассказывает Алексей Игнатьевич. – После расформирования управления пограничных войск по охране тыла северной группы войск в ноябре 1946 года я был направлен в Украинский пограничный округ, в 88 пограничный отряд. Отряд защищал границу в Рава-Русском районе Львовской области. Когда мы поступили на пополнение, обстановка там была напряженная. Смутное, неспокойное послевоенное время. Меня назначили в маневренную группу, которая была в резерве начальника отряда. В документах так и записано: автоматчик мангруппы 88-го погранотряда.
– Что такое маневренная группа?
– Если произошло нарушение границы, а сами пограничники не перехватили нарушителя, за ними высылается такой резерв. Задача – захватить или уничтожить нарушителей. Кроме того, за счет этих групп происходит усиление границы. Немаловажную роль в нашей службе играла работа разведотрядов. По своим каналам, через местных жителей, ребята из этой службы заранее узнавали, когда и где будут предприняты попытки нарушить границу. В 1947 году нас часто посылали на такие операции. Один из таких эпизодов особенно запомнился. Разведка доложила, что в село Сенницы, которое находилось в зоне действия погранотряда, регулярно наведываются бандиты из УПА (Украинской повстанческой армии). Приходили они туда в основном по утрам – поесть, помыться и так далее. На рассвете нас выслали на перехват. Июньское утро, сосновый лес… Мы вчетвером шли в сторону села. По дороге встретили местных жителей, которые заготавливали дрова. Они увидели нас, но мы не стали разговаривать с ними и пошли своей дорогой. Я был замыкающим, то есть, шел последним. Ближе к селу я обернулся – и в ста метрах позади нас увидел бандитов с оружием наизготовку. К счастью, они еще не успели обнаружить нашу группу – слишком увлеченно высматривали врага вдалеке и не заметили нас прямо под носом. О нашем приближении их предупредили люди, которые рубили дрова. Я тихо шепнул своим: «Сзади! Банда!». Мы рассредоточились, чтобы они не смогли удрать через лес влево или вправо, постарались взять врага в окружение. Они нас услышали и приготовились к бою. Врагов было двое, с обрезами и винтовками. Один русский, бежавший из тюрьмы, второй украинец. Первого автоматной очередью сразил мой сослуживец Уколов. Второй пытался изловчиться и достать кого-нибудь из нас. Я приблизился к нему на несколько метров, говорю: «Брось оружие!». А он не бросает. Я выстрелил по его рукам… Взяли живым. Он потом все проклинал своего главаря – за то, что втянул его во все это и когда-то затащил в банду. Если бы тогда я не обернулся, они бы ускользнули. Или уничтожили бы наш наряд.
– Как действовали эти банды?
– Они поделили территорию на зоны, в каждую из которых входило несколько деревень. По ним были распределены банды, а руководили ими из центра, расположенного в Западной Германии. Тех бандитов, одного живого и одного мертвого, мы погрузили на лошадей, взятых все у тех же дровосеков, и доставили в свое расположение. Мы приехали, сообщили начальнику отряда, полковнику Сурженко, он построил наш наряд и поблагодарил. Двоим поставили водку, а двоим выделил по сто рублей. Конечно, самое большое поощрение – отпуск на Родину. За четыре года я не был там ни разу. В августе 1947 года рапорт об отпуске подписали, и я, наконец, попал домой.
– Вы сразу решили служить на границе?
– Нет. Из госпиталя я пошел в авиацию. Со мной там лечился один товарищ, он узнал, что я до призыва окончил курсы трактористов-машинистов и работал в колхозе. Он сказал, что меня примут как техника. Мы с ним сдружились, и вместе отправился в Польшу, в стационарные авиационные мастерские. Двух- или трехэтажное здание, в котором ремонтировали самолеты, стало на какое-то время моим домом. Нужно было править и балансировать винты самолетов. Однажды во время работы я получил травму: осколок попал прямо в глаз. В окружном госпитале Познани я пролежал три недели. В мастерские я решил не возвращаться, и сказал начальнику, что снова хочу пойти в артиллерию (на фронте я был артиллеристом-наводчиком). Так я попал в запасной полк при Северной группе войск. Видел маршала Константина Константиновича Рокосовского буквально с расстояния десяти-двадцати метров. Потом приехали набирать пополнение пограничных войск по охране тыла Северной группы войск. Я подошел к представителю управления, и, поскольку биография моя была чиста и безупречна (при отборе на границу за этим следили очень строго), я оказался там. А после расформирования управления через 2-3 месяца попал в 88-й отряд.
…Алексей Игнатьевич Щёголев родился 29 августа 1926 года в Воронежской области. Когда он заканчивал в родном селе третий класс, случилась беда – сгорел родной дом. Тогда родители приняли решение переехать в Подмосковье, сначала на территорию нынешнего Ступинского района, затем в Озерский район. Потом Щёголевы переехали в совхоз «Сеньково» Озерского района, откуда 17 августа 1941 года отца забрали на фронт.
Алексей Игнатьевич, которому на тот момент еще не было и 15 лет, остался главным кормильцем семьи из пяти человек: больная мать, три младшие сестры и брат 1940 года рождения. Окончил при совхозе курсы трактористов без отрыва от производства: днем подростки работали, а по вечерам учились водить трактор, пахать, сеять.
В 1943 году 17-летнего Щёголева призвали в армию. Вернулся домой он только в сентябре 1950 года. Семья, тем временем, переехала в поселок Жилево. Когда Алексей Игнатьевич вернулся домой, то увидел, что шесть человек (родители и четверо младших детей) живут в одной небольшой комнате. Щёголев принимает решение ехать на работу в Москву. В то время в столице располагалось много промышленных предприятий, где, к счастью, оказались востребованы навыки Щёголева. Он мог ремонтировать тракторы, работать на станках. Первым местом работы стал завод ВАРЗ. Жил Щёголев в то время в общежитиях, которые предоставляли предприятия.
В 1955 году Алексей Игнатьевич женился на девушке из деревни Старое (ныне Лобановский административный округ городского округа Домодедово) Клавдии Васильевне. Тогда Домодедовского района еще не было, эта территория входила в состав Подольского района. С супругой Щёголев прожил больше пятидесяти лет в мире и согласии, воспитал дочь и двоих внуков.
Значительная часть биографии Щёголева связана с работой на домодедовском заводе «Кондиционер». Алексей Игнатьевич предложил и внедрил ряд рациональных предложений. Трудился на этом заводе Щёголев в два периода. Первый раз пришел в 1959 году, но по ряду причин пришлось уволиться в 1963 году. Устроился работать в Москву на 4-ю автобазу. В 1971 году получил от этого Московского предприятия квартиру, но прописаться в столице ему не дали – тогда был очень строгий паспортный режим. Пришлось обменять жилье на квартиру в городе Домодедово. С тех пор живет в нашем городе в пятиэтажке по проезду Кутузова. В 1973 году он вернулся на «Кондиционер». Уже будучи пенсионером, Алексей Игнатьевич еще работал в охране министерства промышленности и средств связи, а после дежурным по эскалатору в Московском метрополитене.